Время, которое я провёл в реабилитационном центре, лечась от опиоидной наркозависимости, запомнилось мне лишь оскорблениями и огромным желанием узнать, от чего погибали мои друзья. Теперь же ряд разработчиков мобильных приложений пытаются подойти к решению проблемы лечения наркозависимости иначе.
Автор: Закари Зигель (Zachary Siegel). Перевод: Александра Славянская, волонтер ФАР
Моему отцу на работе достались сезонные билеты на матчи «Уайт сокс». И душными летними днями, типичными для Среднего Запада, мы всей семьёй шли на игру – всегда занимая одни и те же места, на верхних рядах над первой базой.
Именно это я рассказал консультанту по реабилитации, назовем его Биллом, когда он попросил меня вспомнить что-нибудь из моего детства. Таким было одно из заданий «круга конфронтации» — групповой терапии, название которой говорит само за себя. Несколько врачей наблюдали за тем, как Билл словесно набросился на меня. «Сдаётся мне, что ты больше не ходишь на матчи вместе со своей семьёй, так же?» — спросил Билл, словно делая мне выговор. Я отрицательно покачал головой.
Лето 2012 года. Начинался третий этап лечения моей опиоидной наркозависимости, которую я пытался побороть с 17 лет. Мне уже исполнилось 22. Оправдывать свои огромные траты у меня больше не было возможности. Я рассказал матери о том, что с таблеток я постепенно перешёл на героин. По настоянию консультанта я начал проходить курс реабилитации в клинике. Про такие программы вы скорее всего знаете из телевизора, из числа тех, что работают с самыми тяжелыми случаями наркозависимости.
Этот «круг конфронтации» больше походил на газлайтинг, чем на терапию. Голос Билла наполнялся гневом, когда он называл меня эгоистом, лжецом, наркоманом: этими же словами я сам клеймил себя. Я пытался сказать врачам о боли во всём теле. В отличие от них я не считал свою зависимость «духовной болезнью». Билл настойчиво меня унижал. Он шутил над моей ломкой. Он настаивал на том, что я высокомерный болтун, что мне нужно прочувствовать всю серьезность своей ситуации. К концу сеанса я посмотрел на других врачей. Взгляд каждого был направлен в пол.
Я проходил курс в одном из старейших и наиболее авторитетных лечебных учреждений в Америке. Тем не менее, различные аспекты программы вызывали у меня лишь смущение – это были жестокие методы, применение которых не было подкреплено практически никакой научно-доказательной базой. В «Руководстве по методам лечения алкоголизма» Уильям Миллер, клинический психолог, помещает конфронтационный метод, который применяли при моём лечении, на 45-е место из 48-и с точки зрения эффективности. Применение препаратов, вызывающих психоделические галлюцинации, занимает 32-е. Лекции, которые мы прослушивали каждый день в течение одного-двух часов, занимают последнее место.
В США в индустрии лечения наркологической зависимости «наркоманов» и «алкоголиков» — термины, которые я прекратил использовать – повсеместно представляют, как недоразвитых подростков. Большинство программ основано на подобных представлениях. В них мы – плаксивые неблагодарные мерзавцы, остановившиеся в своём развитии после начала приёма наркотиков. С момента прохождения этого унизительного курса я пытался рассмотреть причины плачевного состоянием лечения наркозависимости в Соединенных Штатах. Именно поэтому я стал журналистом, который занимается такими проблемами, как наркотики и наркомания. Я хотел понять, почему при лечении некоторых психических расстройств применяют медикаменты и эффективную терапию, но наркозависимость остается выставленной в мрачном свете за бортом современной реальности. Я хотел понять, почему умирает так много моих друзей.
Когда я приступал к рассмотрению недостатков лечения наркозависимости, я и представить не мог, что есть группа исследователей, которая пыталась переосмыслить подход к реабилитации с помощью технологий, о которых я никогда не слышал. Например, «MHealth» (расшифровывается как «мобильное здоровье») — это новый вид лечения, осуществляемый с помощью приложений для смартфона, похожих на те, что вы можете купить в интернете. Но, в отличие от мобильной медитации или лечения по скайпу, данные приложения разработаны специалистами по клиническим исследованиям. Предложенные программы по борьбе с наркоманией имеют под собой научное обоснование.
Важно то, что в этих приложениях задействован один из самых старых методов: резкая смена обстановки и круга общения – единственный способ справиться с зависимостью. Конечно, только лишь одними приложениями не получиться изменить индустрию лечения наркозависимости. Но создание многоцелевых программ, которые соответствуют образу жизни клиента клиники, обеспечивает поддержку такому мини-движению врачей, исследователей и разработчиков в попытке пересмотреть лечение наркозависимости в контексте современности. Это хороший знак в разгар мирового кризиса.
____________________________________
По большей части, лечение наркозависимости граничит с доказательной медициной, процветающей вне основного направления. С тех пор как доктрина «Анонимных алкоголиков» распространилась в начале 1940-х годов, люди, проповедующие полный отказ от алкоголя, оказали излишне огромное влияние на лечение наркозависимости. «Анонимные алкоголики» видят причину зависимости в отрицательных качествах характера. Трусы, эгоисты и упрямцы намеренно злоупотребляют алкоголем (и наркотиками); если избавить их от отрицательной черты характера, то их зависимость тоже исчезнет. Результатом такого подхода является нынешняя ситуация, иначе говоря, неконтролируемая коммерческая индустрия, которая продолжает отвечать наркозависимости воздержанием и воспитанием характера.
Это особенно верно, если говорить об опиоидной зависимости. Исследование, проведенное в 2015 году, показало, что пациенты, воспользовавшиеся только лишь консультацией, в два раза чаще умирали от передозировки, чем их товарищи по несчастью, которые принимали медикаменты, например, бупренорфин и метадон. Сейчас менее половины из 12000 лицензированных лечебных учреждений в США прописывают лекарства для лечения опиоидной зависимости. Причина этого восходит к стереотипному способу лечения наркозависимости: чтобы вылечить наркомана, надо оградить его от химических препаратов. Например, в учреждении в Миннесоте, в котором я находился, даже кофе сильно разбавляли.
В своём нынешнем виде обычное лечение наркозависимости может похвастаться лишь умеренным успехом. По данным Национального института по проблемам злоупотребления наркотиками в среднем около 40-60% людей, проходящих лечение, снова начнут использовать наркотики. Это данные лишь по пациентам, выбравшим качественные программы, в которых помощь оказывают специалисты с учёными степенями. Частота рецидивов в клиниках-однодневках или заведениях, использующих устаревшие методы, вероятно, намного выше (они не участвовали в исследовании, проведённом институтом по проблемам злоупотребления наркотиками). Тем не менее, поскольку из-за передозировок погибает всё больше людей, политики, среди них Крис Кристи и Берни Сандерс, выступили за увеличение числа реабилитационных клиник. Ведь помощь требуется примерно 20 миллионам человек, которые страдают от расстройства, вызванного употреблением наркотических веществ.
Вот тут-то и нужны приложения. Их делают специалисты по клиническим исследованиям совместно с разработчиками и дизайнерами специально для ваших смартфонов. В отличие от процедур, применяемых в большинстве стационарных учреждений, лечение с помощью приложения осуществляется под контролем. В сентябре 2017 года приложение компании Pear Therapeutics под названием reSET, стало первым из одобренных Управлением по контролю за продуктами и лекарствами. Это гарантирует тщательную проверку метода лечения и доказывает его эффективность. Текущая ситуация со злоупотреблением наркотическими веществами настолько серьёзна, что из-за растущего спроса Управление по контролю за продуктами и лекарствами ускорило процесс одобрения нового приложения компании под названием reSET-O для лечения опиоидной зависимости.
Конечно, в некоторых случаях необходимо больше поддержки. Когда мне было 17 лет, моя жизнь состояла из шестичасовых циклов: наркотическая эйфория, «отходняки», повтор. По идее, я должен был набираться жизненного опыта, но мой мир был ограничен квартирой и наркотиками. У меня было мало друзей, но много знакомых дилеров, в большинстве своём едва говоривших по-английски. Нашим общим языком стала метрическая система. Если бы тогда существовали приложения, то вряд ли они мне бы помогли.
Как показывают результаты национальных опросов, серьезные случаи, такие как мой, являются исключением. Это стереотип, усиленный горьким опытом наркотической зависимости. В реальной жизни наркозависимость настолько же разнообразна, насколько разнообразны люди, испытывающие её. Большинство из них справляются с ней без формального лечения. Опросы показывают, что многим наркозависимым людям удаётся поддерживать видимость нормальной жизни: они учатся, работают и выстраивают нормальные отношения. Тем не менее, в нашем мире универсальных реабилитационных учреждений те, кто испытывает определённые сложности из-за наркозависимости, вынуждены проходить курсы лечения в дорогостоящих центрах в Южной Калифорнии или Флориде, чтобы осознать всю серьёзность случившегося с ними.
Основной смысл мобильных приложений для лечения наркозависимости заключается в том, что в лечении нет ничего сверхъестественного. Не произойдёт внезапного просветления и смены мировоззрения. Борьба с наркозависимостью походит на отучение от плохих привычек или изменение глубоко укоренившегося поведения (в качестве примера можно привести курение или кусание ногтей). Для всего этого требуется время, поддержка и постоянные усилия. Вы весь день находитесь рядом с телефоном, так почему бы не побороться с зависимостью без невыхода на работу в течение трех месяцев? С помощью приложений вы найдёте время и место для сложного процесса лечения наркозависимости. Вам не нужно будет ждать, пока проблема ухудшится, с приложениями вы можете получить помощь прямо сейчас.
________________________________________
Поиск приложений для лечения наркозависимости в магазине Apple даёт около 10000 результатов. Лишь несколько приложений предлагают подтверждённые результатами методы лечения, однако вскоре это количество увеличится. Комиссия президента Трампа по опиоидным наркотическим средствам подчеркнула необходимость использования телемедицины и современных технологий, таких как подобные мобильные приложения, для охвата провинциальных населённых пунктов, страдающих от засилья наркотиков. Для менее серьезных случаев наркотической зависимости, при которых люди, например, не бросают работу, такие приложения, как Annum и Ria Health при нулевом межличностном взаимодействии направлены на снижение периодов сильного употребления алкоголя. Другие приложения могут быть использованы после прохождения курса лечения: например, WeConnect и Sober Grid являются своеобразными социальными сетями, позволяющими людям оставаться на связи после лечения, а Triggr Health посредством машинного обучения прогнозирует возможный рецидив.
Несмотря на то, что многие из этих программ по сути являются цифровыми вариантами общих методов лечения наркозависимости, они представляют современный подход к проблеме. Например, вместо использования некорректных фраз, как, например, «чистый», для описания периода воздержания от приёма наркотиков, Triggr Health использует медицински более точное (и более корректное) слово: «ремиссия». Чтобы не объявлять воздержание единственным путём к выздоровлению, во многих из этих приложений используются фразы вроде «профилактика» и «качество жизни» для описания конечной цели пользователя.
И в отличие от большинства центров, в том числе и того, в котором я проходил лечение, ни одно из этих приложений не запрещает приём лекарств. Фактически, в некоторых приложениях, например, в Annum и BioCorRx (бета-версия запущена в сентябре 2017 года), лекарства занимают центральное место в программе лечения. В дополнение к цифровой системе, приложение, например, Annum, осуществляет связь между пользователем и психиатром, получившим профессиональную сертификацию по лечению наркозависимости. Таким образом, врач может дистанционно прописывать лекарства, снижающие зависимость, а пациент может получать их по почте.
Во Флориде или Калифорнии центры по лечению наркозависимости окрестили Диким Западом здравоохранения. Отсутствие регулирования играло на благо для дельцов, которые превращали свои пляжные дома в «лечебные центры». Но слабые стандарты также оставили и лазейку. «Мы тщательно проанализировали всю картину и увидели отсутствие клинических данных по всем направлениям», – заявил Кори Макканн, генеральный директор компании Pear Therapeutics. По его словам, это огромный просчёт индустрии, ведь пациенты заслуживают лучшего.
Поскольку приложения предварительно запрограммированы, они обеспечивают некоторую защиту от консультантов, таких как Билл, которые могут пренебречь планом лечения и пойди совершенно другим путём. В приложениях же пользователи могут дополнительно устанавливать свои собственные цели. Их опыт будет значительно отличаться от моего опыта пребывания в реабилитационном центре: меня наказали за то, что я не принял общепринятый подход, во главе которого стоит воздержание.
Кассандра Макинтош, психолог, специализирующийся на консультировании, считает, что подобный общепринятый подход приводит к намного худшим результатам. Отучение от компульсивного, почти автоматического поведения неизбежно подразумевает многочисленные попытки, но даже единичный случай возвращения к привычке в реабилитационном центре может привести к полной остановке курса лечения. «Когда героиновых наркоманов направляют на лечение, они с большой вероятностью могут погибнуть от передозировки», — говорит она. Причина: после недель воздержания толерантность к опиоидам уменьшается, тем самым создаётся крайне высокий риск передозировки в случаях рецидива.
Препараты, такие как бупренорфин и метадон, снижают риск передозировки как минимум вдвое. Госпожа Макинтош помогла разработать онлайн-платформу для компании Workit Health, одной из первых предоставивших лечение с помощью интернета и приложений. Компания из Анн-Арбора, штат Мичиган, предлагает удаленный доступ к приложениям, в том числе к текстовым и видео-чатам с инструкторами и консультантами, за 75 долларов в неделю. У компании Workit Health также есть отдельная клиника для консультаций по медикаментозному лечению и встреч пациентов с целью поддержки друг друга. Курс с минимальным набором услуг по цене 25 долларов в неделю включает в себя доступ к программе лечения наркозависимости и еженедельную консультацию с инструктором.
Предложения компании Workit Health немного похожи на учёбу: вы заполняете «журнал зависимости» и делаете упражнения в таких категориях, как, например, «Тело» и «Разум». Один из пользователей программы Workit Health по имени Линдси, которая боролась с опиоидной зависимостью, рассказывает мне, что подсказкам очень легко следовать. Они написаны простым языком, например: «Посвятили ли Вы сегодня 15 минут прогулке и отдыху от повседневных мыслей?» Упражнения основаны на когнитивной поведенческой терапии и мотивационном консультировании. Эти два метода, согласно результатам исследований, работают лучше, чем 12-ступенчатый подход, которому учили меня. Что касается лечения алкогольной зависимости, то у Workit Health по словам одного из пользователей наблюдался перекос в сторону воздержания.
Не все безоговорочно принимают приложения для лечения. Терапевты и психиатры опасаются, что страховые компании из-за доступности новинки оставят пациентов, которым требуются другие виды лечения, без подходящих вариантов страховки. Бюджетное пребывание в центре реабилитации может стоить 14000 долларов в месяц. А теперь сравните эту сумму с 300 долларами США – именно столько стоит ежемесячная подписка на приложение. Некоторые, как и мой психотерапевт, утверждают, что отношения клиент-терапевт нельзя воспроизвести на экране смартфона. Индивидуальное лечение оставляет меньше места для обмана. Вам приходится быть собой, в любом состоянии. Может это и верно, но в 2014 году в ходе исследования установили, что «онлайн терапия познавательного поведения» столь же эффективна, как и сеансы индивидуальной терапии. И хотя большинство приложений стараются обеспечить безопасность данных, многие пациенты по-прежнему опасаются сообщать персональные медицинские сведения по интернету.
И всё же самым сильным эффектом более неформального подхода к лечению наркозависимости может стать отход от клеймения пациентов позором. Брэндон Бергман, заместитель директора Исследовательского института медицинской помощи наркозависимым Гарвардской медицинской школы, сообщил, что клинически испытанные приложения понравятся пользователям, которые уже привыкли к современным технологиям. Согласно исследованию Бергмана, 11% из 22,4 млн. взрослых людей в США, которые решили проблему употребления наркотических веществ, использовали «онлайн-технологии, связанные с реабилитацией». Среди них, например, группы в Facebook, блоги на новостном сайте reddit или приложение на телефоне, которое будит Вас побудительным призывом. Лечение с помощью таких вот более неформальных вариантов обеспечивает доступ к другим видам помощи.
«Пока лечение рассматривают как такое вот тяжёлое испытание, будет существовать группа людей, которые будут отказываться от любой помощи», — говорит Бергман. Но если помощь находится на вашем смартфоне? «Тогда больше людей будет задействована в процессе реабилитации», — утверждает Брэндон. После тщательных испытаний, проводимых ведущими психиатрами, приложения для лечения наркозависимости могут в конечном итоге помочь справиться с первой трудностью: найти помощь.
______________________________________
В конечном счете, я успешно избавился от зависимости, несмотря на то, что я проходил лечение в реабилитационном центре. Финансовая поддержка от моих родителей позволила мне найти психотерапевта и психиатра, которые смогли помочь мне справиться с депрессией и вернуть меня в нормальное общество. Я нашёл друзей, которые убедили меня в том, что я абсолютно нормальный. Они показали мне, что такое самосострадание. Со многими из них я подружился в интернете – я рад быть частью сплоченного сообщества в Twitter. Конечно, онлайн-форумы – это не лечение, но общение с помощью интернета с читателями к моему удивлению по духу солидарности и единения мало чем уступает собраниям общества «Анонимных алкоголиков».
По крайней мере, на бумаге мой опыт кажется вполне успешным. После курса реабилитации я закончил колледж, а затем окончил университет по специальности «журналистика». Теперь я зарабатываю написанием статей (это не точно) на жизнь. Но если судить по молекулам в моей крови – молекулам тетрагидроканнабинола и этилглюкуронида, которые выработались из-за принятой пищи или выпитого джинтоника, пока я пытался закончить эту статью, – тогда я не придерживался воздержания, которое по сложившейся традиции определяет полное выздоровление.
Я начал курс реабилитации, когда мне было 22 года. Теперь мне 28, и я с недоумением вспоминаю процесс лечения. Более десяти моих знакомых – школьных друзей и тех, кто вместе со мной проходил курс реабилитации, — умерли от передозировки наркотиков. Все они «лечились», воздерживались и, в конце концов, умерли от передозировки. Можно сделать вывод о том, что они не справились с курсом лечения. Но по-моему, это не так. Это не они не справились, это лечение не помогло им. Когда я сидел в «круге конфронтации» пять лет назад, я испытал традиционный подход. Но новое поколение поставщиков услуг дает мне надежду, что люди, борющиеся с наркологической зависимостью, смогут получить ту помощь, которой они достойны.
Источник: www.wired.com